Кто такой протопоп сильвестр. Личность священника Сильвестра в эпоху царствования Ивана IV Грозного

Глава 18 СИЛЬВЕСТР И АДАШЕВ По смерти Василия, за малолетством нового государя, правление перешло в руки вдовствующей великой княгини; дела решались, под ее властью, боярской думой. В Московском государстве еще в первый раз верховная власть сосредоточилась в руках

Среди тружеников и радетелей о благе Отечества имя протоиерея Сильвестра должно по праву занимать одно из самых заметных мест. Многие его идеи не утратили своего значения и поныне.

Для нас важны не столько его конкретные советы по различным экономическим вопросам, сколько сам подход к их решению, заключающийся не в следовании голой «экономической рациональности», а в том, чтобы, развивая хозяйство, не забывать об истинных, духовно-нравственных ценностях .

Священник Кремлевского Благовещенского собора Сильвестр (умер около 1566 г.) - одна из наиболее загадочных и удивительных личностей среди церковных деятелей, принимавших активное участие в политической жизни страны середины XVI века.

Домосковский период отца Сильвестра, когда тот жил и работал в Новгороде, остаётся белым пятном. Единственный источник - «Домострой». Из него можно узнать, что Сильвестр занимался изготовлением икон и перепиской книг. В его мастерской было много работающих по найму, которых он обучал разным ремёслам. Из «Домостроя» также известно, что Сильвестр вёл большую торговлю. В делах ему верили «и зде, и иноземцы», что подтверждают ливонские источники. Появление Сильвестра в Москве можно отнести к промежутку между 1543 и 1547 гг. Вероятно, он был призван своим земляком митрополитом Московским и всея Руси Макарием «якоже мужъ примернаго благочестiя и добродетелей, для собеседованiй и наставленiй юному царю». Сильвестр становится священником Благовещенского собора в Московском Кремле.

Молодой Иван Васильевич, будущий Иван IV Грозный, и Сильвестр.

В автобиографической части первого Послания Иоанна IV (Грозного) князю Курбскому имеется свидетельство, при каких обстоятельствах царь обратил своё внимание на протоиерея. После упоминания о пожаре, случившемся в Москве 21 июня 1547 года, во время которого сгорели 1700 человек «мужеска полу и женьска и младенецъ» и было уничтожено множество зданий, и об убийстве толпой дяди государя Юрия Васильевича Глинского, царь пишет: «Посемъ же, совета ради духовнаго и спасенiя ради души своея, прияхъ попа Селивестра».

Явившись к встревоженному царю, бежавшему с семьей и малочисленной охраной в село Воробьево, Сильвестр в пламенной речи изобразил перед ним отчаянное положение государства, указал на причину всех несчастий - проступки молодого правителя, предрёк, что небесная кара уже висит над ним в образе народного бунта. Он обличал, увещевал и ободрял государя, взял на свою душу царские грехи и вызвался быть его наставником в духовной и мирской жизни. «Для исправленiя Иоаннова, − восклицает Карамзин, − надлежало сгореть Москве!».

Смиренный протоиерей незнатного рода, религиозно настроенный, наделённый чистыми помыслами и возвышенным стремлением духа, не требуя себе ни высокого положения, ни богатства, ни наград, становится руководителем и духовным наставником юного Иоанна. Царь, которому не исполнилось и семнадцати лет, оказался под крепкой опекой не только в частной жизни, но и в государственной деятельности. Воля протоиерея, точно рука Провидения, повела Русское государство по пути правды. Иоанн всецело вверил себя Сильвестру - духовному лицу с сильной волей, горячей верой, твердыми убеждениями и непреклонным характером. Как выяснилось, не зря. «Пришелец» из Новгорода играет исключительную роль в качестве главного советника государя. Только что сплочённое из разных уделов и расстроенное 13-летней анархией государство поднимается на такую высоту, какой оно не достигало в предшествующий период истории. Наставляя молодого царя в вере и благочестии, помогая в изучении Священного Писания, Сильвестр вместе с тем учил и государственному разуму. Русское государство «не словомъ токмо, но и д?ломъ» должно «показати веру». Такая направленность оказалась для только что вступившего на престол правителя особенно привлекательной.

В XVI веке был написан знаменитый «Домострой».

«Домострой» Сильвестра, по достоинству оценённый потомками как бесценный литературный памятник середины XVI века, - это прежде всего устав семейной жизни, адресованный всем гражданам России с целью воспитания их в праведности, благочестии, любви к Богу, Царю и Отечеству. Для историков он - источник истории русской жизни и быта, для филологов - неисчерпаемый кладезь русского языка. Книга написана живо, с обилием пословиц и поговорок. В том и состоит, отмечают исследователи, основная ценность «Домостроя» сегодня: с его помощью мы можем заглянуть в быт наших предков XV-XVI вв. и как бы присутствовать при их разговорах. Фактически это сборник правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Автор стремился посеять в неокрепших юных душах духовные семена, по мере взросления укрепить их, чтобы читатель был полезным и достойным гражданином своей страны. Сильвестр добивался того, чтобы евангельские законы любви стали органической частью жизни русского человека, вошли в его плоть и кровь, чтобы вместо преходящих земных благ наши люди познали единого Бога - Иисуса Христа, чтобы Он был «написанъ» в их сердцах, а Его жизнь стала примером и образцом в повседневной жизни каждого, ибо нет другого основания русской государственности.

Трехчастность «Домостроя» отражает христианский догмат о Святой Троице. Последовательно излагаются правила «духовнаго» (религиозные наставления); «мирскаго» (семейные отношения) и «домовнаго строенiя» (хозяйственные рекомендации).

Какие же требования выдвигает Сильвестр для успешной хозяйственной деятельности русского человека? Накопление вещественного богатства как в семье, так и государстве, прежде всего, должно осуществляться за счет «праведнаго труда». Государю (хозяину земли Русской) надо служить не только верою и правдою, но и добрыми делами. Это значит, что все должны быть заняты своими трудами, рукоделиями зарабатывать себе хлеб и прибыток государю. Исходя из этих посылов, автор «Домостроя» советует зажиточным хозяевам превратить дом в мастерскую разных дел - золотых и серебряных, прядения «тафты и камки», иконописи и т.д. При особо богатых домах Сильвестр предлагает создать мастерские: железных дел, «платейныхъ» (по пошиву платьев), сапожных, кузнечных и даже медеплавильных. По его замыслу, именно в семейном кругу следует готовить кадры для промышленности и различных ремесленных производств, чему непременно должна уделять внимание и царская власть.

Отличный семьянин, заботливый отец, рассудительный хозяин, Сильвестр мог всю семью и прислугу занять постоянным делом, и по возможности найти для них время и для отдыха, устроить полезные знакомства. Он не только отпустил на волю свою дворню («работныхъ своихъ всехъ свободихъ и наделихъ»), но и выкупал из неволи чужих рабов, пленных и должников, чтобы жили «добрыми домами». Этого мало: для «многихъ пустошныхъ сиротъ» и «убогихъ мужеска полу и женьска» его дом служил воспитательным и странноприимным заведением, школой ремёсел, искусств, промышленности и торговли, грамотности и науки, подготовлявший для государства обученных полезным навыкам («хто чево достоинъ») граждан, а для Церкви - священников и дьяконов.

С особым уважением Сильвестр относился к «торговому человеку» и призывал «пригоже почтити, напоити, накормити и добрымъ словомъ его привечать». Он советует покупать товар тогда, когда он дёшев, и купить его «съ лишкомъ», чтобы впоследствии с прибылью продать. Именно так поступает домовитый и благорассудный хозяин. Но тут же предупреждает: купцы, мастеровые и земледельцы должны торговать только «прямымъ и благословеннымъ» − плодами честного труда, а не украденным или добытым разбоем товаром, поклепом и «злохитрствомъ».

Прочное материальное положение в доме обеспечивается строгим контролем. Поэтому «Домострой» рекомендует вести обязательный учёт «во всякомъ обиход?, въ торговл?, въ казн?, во всякомъ дворовомъ запас?». В доме всё должно быть перемерено, перемечено и записано, сколько чего припасено, сколько отдать по государеву приказу и сколько разойдётся для домашних потребностей. Следует также вести учёт доходов и расходов, чтобы «въ житiи, и обиходъ держать по приходу и расходу». По своему «добытку смотря», рекомендуется «и ести, и пити, и носити, и государю служити». Кто начнёт жить «не по сил?», тот получит «отъ Бога грехъ, а отъ людей посмехъ».

Ещё одно непременное условие материального благополучия - бережливость. За хозяйственную часть дома отвечает помощник «домовладыки» - ключник или дворецкий. Он должен за всем строго следить: всякая ли вещь лежит на месте, обихожены ли животные, припасён ли корм и т.д. Ему необходимо «въ торгу смотрети всякаго запаса къ домашнему обиходу», чтобы закупить непортящийся товар и заготовить его на несколько лет вперед. У домовитого ключника все «по числу» и все на месте, чисто и «замкнуто» (закрыто).

Рассудительный и мудрый хозяйственник, Сильвестр, сообразуясь с потребностями народа, даёт практические рекомендации: «какъ домъ строити», или лавку, или амбар, или деревню, как заморский товар закупить и из дальних мест его доставить, как «дворовое тягло» платить и т.п. Для распространения торговли и рукоделия он рекомендует распространять среди народа советы по огородничеству, садоводству, животноводству, лесной и заводской промышленности.

При этом духовный наставник молодого царя обращается к зажиточным людям, чтобы они берегли себя от «всякаго неправеднаго собранiя и ростовъ и корчмы», слуг держали «по силе» и «пищею и одеянiемъ (их) удоволили». Дворовыхъ людей необходимо обучить ремеслу и занять рукоделием, чтобы у них пропало всякое желание «въ коръчм? пити и всякое зло чинити». Не ограничиваясь только обучением производственным навыкам, он предлагает заботиться о нравственном воспитании и умственном развитии слуг, особо обращая внимание на то, что христианские добродетели формируются сердечным отношением высших к низшим и обездоленным людям, заботами о них и милостивым участием ко всем их нуждам - духовным и материальным.

Сильвестр «любовно» жил с соседями и со знакомыми, делясь хлебом, солью, заключая с ними сделки и ссужая деньгами, стараясь любого гостя за стол посадить, даже недруга «напоити и накормити». Ему удаётся избегать любой ссоры и свары «на пиру, въ торговл?, на пути», предотвращать всякое неудовольствие «милою розласкою, да своимъ терпенiемъ», мирно разрешать «безъ пристава и безо всякiя кручины» те проблемы, в которые невольно вплетала его людская молва и зависть. При своих обширных хозяйственных и торговых связях с отечественными и иноземными купцами он сумел в течение 40 лет обойтись без суда и тяжб.

В «Домострое» протоиерей Сильвестр старался наставить юного гражданина с малых лет на истинный путь святых заповедей, воспитать в православном миропонимании. Он не кривил душой, когда писал свою книгу. Это можно понять по тем наставлениям, которые Сильвестр дает своему сыну Анфиму. «Чадо мое единородное и любимое, со слезами молю тя: Господа ради служи верою да правдою царю, безо всякiя хитрости, и безо всякаго лукавства», недругу не мсти, всё делай с любовью к людям и «безъ брани».

«Домострой» со всеми своими даже мелочными предписаниями долго жил в народной жизни; он переписывался от руки и в течение столетий переходил из одного рода в другой как святыня. Коллективное сознание увековечило имя протоиерея Сильвестра, что является прямым доказательством того, как метко угаданы нужды и потребности людей, сколь широк был кругозор, помогавший находить многочисленные сферы и потаённые уголки семейной и общественной жизни, которые необходимо улучшить и преобразовать, чтобы воспитать будущих граждан России.

Сильвестр на памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде.

Хотя практические экономические идеи и предложения протопопа (так называли в то время протоиерея) Благовещенского собора кажутся нам порой наивными и даже вызывают улыбку, многие из них давно воплощены в жизнь. У современного читателя вызывают глубокий интерес взгляды Сильвестра на развитие общества в целом, предназначение человека, содержание, которое он вкладывает в проблему воспитания. По Богу устроенная семейная жизнь - это прочный фундамент не только домашней ячейки, но и всего Русского государства. К такому выводу приходишь, прочитав «Домострой».

Что может быть общего между русской хозяйственно-экономической мыслью и западным учением, исходным постулатом которого является положение о том, что поведение людей в обществе определяется исключительно своекорыстной, эгоистической природой? «Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь от меня то, что нужно тебе». Из корыстной природы человека шотландский ученый Адам Смит определяет тип нового общества, впоследствии получивший название «экономический человек (homo oeconomicus)». Он не ждёт благодеяний от своих ближних и не оказывает их другим, но преследует свою выгоду и твёрдо знает, что ничего не получит даром. В обществе не должно быть места жалости и состраданию: миром правит не любовь, а «закон спроса и предложения», он-то и определяет общественное поведение людей.

Новое общество зародилось в Англии с началом мануфактурной стадии промышленной революции. Это общество без Бога, но с религиозным учением, приспособленным к интересам «экономического человека», о чем так убедительно написал австрийский учёный Макс Вебер в книге «Протестантская этика и дух капитализма». С начала XIX века идеи Адама Смита получают широкое распространение в России. И до сих пор смитовский рационализм упорно пытается взять верх над православным самосознанием русского человека. Между тем, через весь «Домострой» проходит тема сострадательной любви, ибо только она может быть «камнемъ», положенным в отечественное домостроительство, фундаментом всякой государственности, особенно для России с ее православной миссией.

Современники не знали чему больше удивляться - духовной мудрости и житейской опытности или милосердию и любви к ближним отца Сильвестра. «Вси убо, братiе, вся исправити потщитеся, − обращался к своим соочественникам с «теплыми слезами» смиренный протоиерей, − бывайте другъ ко другу милосердiи и благонравни, кротцы, исполнены милости», и «не хвалитеся своимъ богатствомъ», а учитесь «разумети и знати Господа». Такие правила мог внушить тот, кто сам не только следовал им, но и был готов положить за всех свою душу, «яко же и свою душу Христосъ не отрекься положити за насъ». До самой смерти необходимо «любовь показовати о праведныхъ же и о грешныхъ», иметь «о люд?хъ общiа пользы» и все делать «миромъ и любовью». Эти проникновенные слова сказаны протоиреем Благовещенского Собора Московского Кремля Сильвестром. Они адресованы нам - потомкам...

file-rf.ru,ЛЮБОВЬ ЗАЙЦЕВА
старший научный сотрудник Института экономики РАН

Личность священника Сильвестра в эпоху царствования Ивана IV Грозного

Введение

Социальная среда формирования исторического деятеля (Сильвестра) - биография

Черты характера и их влияние на достижение целей

Участие в важнейших событиях эпохи, роль в них

Оценка деятельности Сильвестра современниками

Научная оценка роли Сильвестра историками

Заключение (вывод)

Библиографический список

1. Введение

Россия. XVI век. Эпоха Ивана IV (Грозного). Страну захлестнула волна бунтов. Справиться с бунтами могла только сильная централизованная власть. Страна нуждалась в реформах. Особую заинтересованность в их проведении высказало дворянство. Идеологом реформирования стал талантливый публицист дворянин Иван Пересветов. Он обратился к царю с посланиями, в которых изложил программу преобразований. И. Пересветов исходил из интересов дворянства и резко осуждал боярское самоуправство. Идеальное государственное устройство он видел в сильной царской власти. Он утверждал: «Государство без грозы, что конь без узды».

После московского бунта 1547 г. за создание при молодом царе нового правительства высказались представители разных партий. С легкой руки Курбского это правительство получило название Избранной рады. Из числа членов Боярской думы выделился круг наиболее близких к царю советников, которые занимались важнейшими делами государственного управления. Этот круг получил название Избранной рады. Состав Избранной рады отразил компромисс между различными слоями общества и дворянскими группировками. Возглавил ее А. Адашев, происходивший из богатого, но не очень знатного рода. Но особое влияние на Ивана IV имел Сильвестр.

Целью данной работы является исследование личности священника Сильвестра в эпоху царствования Ивана IV Грозного, и определение его роли в общественно-политической жизни государства того времени.

К задачам исследования данной проблематики относятся:

исследование среды формирования исторического деятеля, священника Сильвестра;

описание черт характера и их влияния на достижение общественно-политических целей стоящих перед Сильвестром;

определение роли священника в жизни государства;

рассмотрение оценки деятельности Сильвестра со стороны его современников;

исследование научных оценок роли священника историками.

2. Социальная среда формирования исторического деятеля (Сильвестра) - биография

О нем ранее никто не знал. Священник кремлевского Благовещенского собора Сильвестр, за что его еще называют Сильвестром Благовещенским, пришел из Новгорода. Он представил царю печальное положение московской жизни, указывал, что причины всех несчастий - пороки царя: небесная кара уже висела над Иваном Васильевичем в образе народного бунта. В довершение всего Сильвестр поразил малодушного Ивана какими-то чудесами и знамениями. «Не знаю, - говорит Курбский, - истинные ли то были чудеса… Может быть, Сильвестр выдумал это, чтобы ужаснуть глупость и ребяческий нрав царя…». Царь начал каяться, плакал и дал обещание с этих пор во всем слушаться своего наставника».

Сильвестр был никому неизвестным «человеком в священнической одежде» приблизившимся к самодержцу и на долгое время завладевшим его делами и помыслами. Иван Грозный, в высшей степени подозрительный и недоверчивый, стал следовать его советам и наставлениям практически беспрекословно, не совершая без согласия с ним никакого, даже самого незначительного поступка. Сильвестр был умен и свое давление осуществлял таким образом, чтобы не задеть самолюбия царя, чтобы он не чувствовал сильной опеки над собой, а представлял себя, как и прежде, самодержцем Русской земли.

Почти все окружавшие Сильвестра, были людьми знатного происхождения, влиятельными, отличавшимися широкими взглядами и любовью к общему делу. В их число входили: князья Дмитрий Курлятов, Андрей Курбский, Воротынский, Одоевский, Серебряный, Горбатый, Шереметевы и другие. Кроме того, они приобщили к политической и государственной жизни незнатных людей, используя заведенный ранее обычай раздавать поместья и вотчины прежде всего тем, кто был им полезен.

Сильвестр - священник кремлевского Благовещенского собора. На целое поколение старше он был самого царя и его родственника, дворянина из незнатного рода Алексея Адашева.

3. Черты характера и их влияние на достижение целей

Этот священник был крепок в соблюдении традиций Руси, в верности старорусским моральным нравственным устоям, вел жизнь честную, близкую к аскетической, чему свидетельствует строгое соблюдение законов христианской морали. По свидетельству современников и самого царя Ивана Грозного, он являлся подлинным правителем России в течение десятилетия, и как подтверждают многочисленные источники, человеком суровым, предельной честности и неподкупности.

Его характер позволял ему чудесным образом воздействовать на молодого царя, подстраиваться под его самолюбие и не давать воли молодой царской необузданности. Сильвестр имел огромное влияние на царя, внушал ему суеверную боязнь и умел постоянно сковывать его волю «детскими страшилками», к тому же это влияние было очень велико в обществе.

Между тем мы видим портрет благодушного, честного и строго нравственного человека, порядочного семьянина и превосходного хозяина, что в последствии отразится в его произведении - «Домострое».

4. Участие в важнейших событиях эпохи, роль в них

Огромное влияние оказывал на общественно-политический строй того времени священник Сильвестр. Он укорял царя в допуске бояр к власти и обратился к нему с требованием, отстранив бояр, взять правление страной в свои царские руки. Расправа была скорой и жестокой. Молодой царь жестко подавил народные волнения, но, воспользовавшись поводом, отстранил Глинских, которые к тому времени под предлогом малолетства царя сосредоточили в своих руках слишком большую власть, ослабляя единодержавие государя.

Для царя была понятна необходимость коренного реформирования внутренней жизни страны, и он сразу начинает приближать к себе людей реформаторского склада, политически активных общественных деятелей того времени, которые были озабочены судьбой России как великого государства. К 1549 г. вокруг молодого царя группируются его единомышленники, в числе которых был и Сильвестр Благовещенский, священник. В составе думы была учреждена «Избранная рада» (о которой говорилось ранее) из доверенных лиц царя.

Задачи, стоявшие перед реформаторами, были очевидны: завершить формирование всей системы управления государством, укрепить центральную власть, поддерживаемую влиятельными органами народного представительства, Боярской думой, церковью, реформировать управление на местах, создать единое для всей страны законодательство. Реформаторы - люди, приближенные и возвышенные молодым царем, в течение десятилетия определяли направление развития России и успешно вели государство избранным курсом. Реформаторы были люди разного возраста, разного было и их социальное положение. Объединяли этих людей общие черты: глубокие знания, широкая образованность, боль за будущее страны, возрождавшейся как единое государство.

Группа этих людей согласно своим воззрениям стремилась установить в России такое государственное устройство, где царь силен и справедлив, а народ благоденствует. Идеал «Избранной рады» - справедливое общество, живущее по высшим законам, законам христианства.

Царь и члены Избранной рады сошлись в главном - России нужна сильная верховная власть. Ту же линию на укрепление единодержавной власти царя поддерживала и церковь. Еще при венчании Ивана IV на царство митрополит Макарий изложил программу будущей деятельности царя в союзе с церковью. Русская православная церковь отныне являлась «матерью» церковной власти. Союз царя и церкви должен был укрепить «суд и правду», помочь Ивану IV укреплять и расширять границы государства.

Вполне может быть, что Сильвестр и его окружение появились рядом с царем вследствие тщательно спланированного и правильно осуществленного политического заговора. Использовав трагическую ситуацию с пожаром, они настроили народ против угнетателей Глинских, уничтожили своих политических оппонентов при помощи москвичей и взяли власть в свои руки. Сильвестр и его «Избранная рада» совершили настоящий переворот, как в сознании самого государя, так и в жизни Московской державы в целом. В своей политике они не опирались исключительно на кружок бояр и временщиков, а приобщили к широкой общественной деятельности весь народ. «Царь, - говорил один из членов Избранной рады - Курбский, - должен искать совета не только у своих советников, но и у всенародных человеков».

Несомненно, прогрессивным достижением явилось возникновение в этот период нового, еще не известного отечественной истории общественно-политического органа. От имени царя были созваны Земский собор и Земская дума из избранных людей русской земли. В старину у каждого из племен существовало вече, но постоянные раздоры между удельными князьями не позволяли создать единое вече для всех русских земель. Теперь, когда много русских земель было собрано воедино, ситуация изменилась. Сама жизнь требовала возникновения подобного политического органа.

К сожалению, до нас не дошли сведения о том, из кого и каким образом выбирались депутаты в Земский собор и Земскую думу. Источники указывают лишь на то, что произошло это прогрессивное явление в один из воскресных дней. После обедни царь с митрополитом и духовенством вышли на площадь. Иван Васильевич кланялся народу. Его речь была полна раскаяния: «Люди божии, дарованные нам Богом! Умоляю вас, ради веры к Богу и любви к нам! Знаю, что уже нельзя исправить тех обид и разорений, которые вы понесли во время моей юности, и пустоты, и беспомощества моего от неправедных властей, неправосудия, лихоимства и сребролюбия; но умоляю вас, оставьте к друг другу вражды и взаимные неудовольства, кроме самых большых дел; а в этом, как и во всем прочем, я вам буду, как есть моя обязанность, судьею и обороною». Свою немаловажную роль в данных словах Царя сыграла и роль Сильвестра.

Царь пожаловал в окольничие Адашева и повелел ему принимать и рассматривать челобитные, судить честно и справедливо: «Не бойся сильных и славных, насилующих бедняков и погубляющих немощных. Не верь и ложным слезам бедного, который напрасно клевещет на богатого. Все рассматривай с испытанием и доноси мне истину». Тогда же были избраны и «судьи правдивые», которые позже составили Судебник - собрание светских законоположений, Стоглав - свод церковных правил, и уставные грамоты.

Появление этих документов было вызвано насущной потребностью сохранить народ от произвола правителей и судей. Однако положения, освещенные в них, указывают на развитие двоевластия и двоесудия в московской державе. Государство и земщина здесь выступают двумя противоположными силами и действуют иногда согласованно, но порой их цели и средства несколько рознятся. И в предыдущие времена, и в последующие такая ситуация прослеживается во внутренней политике Москвы.

Реформы Сильвестра и его окружения коснулись всех сфер общественного устройства Московской державы, включая военных и духовенство. Любопытно, что уже тогда были сделаны попытки изжить привилегии. В 1550 г. появились высочайшие распоряжения, чтобы в полках князьям, воеводам и боярским детям «ходить без мест», «и в том отечеству их унижения нет». За одним лишь главным воеводой большого полка оставалось право на привилегии, а все прочие между собой уравнивались. Но эта прогрессивная мера так и не пробила себе дорогу в жизнь, поскольку даже люди широких взглядов того времени не могли избавиться от предрассудков. Уже в следующем году другим высочайшим распоряжением была установлена разница в достоинстве воевод между собой. В летописи по этому поводу говорится: «А воевод государь подбирает, рассуждая отечество», что означает: подбирает воевод, принимая во внимание службу их отцов. С падением власти Избранной рады привилегии узакониваются вновь, с еще большей силой.

Вскоре издается «Уложение о службе». Оно определило как для вотчинников, так и для помещиков равные обязанности выставлять с имевшейся у них земли определенное число вооруженных людей. Власть произвела повсеместную опись земли, что стало основанием для установления служилых обязанностей феодалов, упорядочивания финансовой системы и дальнейшего закабаления крестьян. Ограничивалось право распоряжения старинными вотчинами, принадлежавшими бывшим князьям. Указ 1551 г. запрещал продавать их и передавать монастырям без ведома царя, а позднее - обменивать их и давать в приданное. Ограничивалось и право передачи вотчины по наследству: наследниками могли быть только прямые потомки мужского пола. По «Уложению о службе» дворянин мог начинать службу с 15 лет и передавать ее по наследству. Со 150 десятин как дворянин, так и боярин должны были выставить одного воина и являться на смотры «конно, людно и оружно». Была усилена артиллерия. Для несения пограничной службы привлекалось казачество.

В 1551 г. создается Стоглавый собор. Это было собрание иерархов Русской православной церкви, решения которого были сведены в 100 глав.

После внутренних преобразований Сильвестр и его единомышленники занялись покорением Казанского царства. Покорение Казанского царства подчинило русской державе значительное пространство на восток до Вятки и Перми, а на юг до Камы и открыло путь дальнейшему движению русского племени. В Москве царя ожидали торжественные встречи и поздравления. Во-первых он возвратился в столицу победителем. Во-вторых, за время похода у него родился наследник Дмитрий.

Можно сказать, что эти события предрешили дальнейшую судьбу Сильвестра и Избранной рады. Иван Васильевич словно бы возмужал и вновь уверовал в свои силы. Теперь он видел свое влияние на подданных. Но для того, чтобы полностью освободиться от влияния окружения, необходим был толчок, который, в свою очередь побудил бы противников Сильвестра и Адашева к решительным действиям против них.

В довершение ко всему Ивана убедили, что Сильвестр - чародей, получивший силу не от Бога, а от темных сил. Теперь был повод избавиться от ненавистного окружения.

Враги Сильвестра и Адашева получают прекрасную возможность очернить их окончательно, с тем, чтобы больше они не стояли на их пути.

Сильвестр был снова обвинен в колдовстве. Так говорили не только Захарьины и их сторонники. Против правящей партии ополчились и те духовники, которые из корыстных побуждений проповедовали всякого рода деспотизм и старались угождать земной власти.

Иван собрал собор для осуждения Сильвестра. Сам «виновник» на нем не присутствовал, он давно уже находился в отдаленном монастыре, спасался там от царской немилости.

Таким образом все было против Сильвестра, его участь по сути уже была решена. Епископы, завидовавшие его возвышению, стали на сторону заговорщиков. Один лишь митрополит Макарий заявил, что нельзя судить людей заочно и что следует выслушать их оправдания. Но противники завопили в один голос: «Нельзя допускать ведомых злодеев и чародеев: они царя околдуют и нас погубят».

Собор осудил Сильвестра на заточение в Соловки. Но положение его там не было таким уж тяжелым. Игуменом в Соловках был Филипп Колычев, впоследствии митрополит, человек, который по своим убеждениям являлся единомышленником опального узника.

5. Оценка деятельности Сильвестра современниками

Современники Сильвестра видели в нем целеустремленную личность с настоящей христианской душой и аскетизмом. Его сторонники всячески содействовали ему на его реформаторском пути. Адашев как самый приближенный к Сильвестру во всем был с ним солидарен к тому же они делали одно общее дело. Об этом говорит и то, что у них были одинаковые характеры и взгляды на жизнь, вели один образ жизни.

Андрей Курбский видел в Благовещенском протопопе Сильвестре личность колдовскую, можно сказать даже мистическую, так как он мог подчинить себе волю даже такой сложной личности как молодой царь Иван Грозный.

Во время царского негодования сторонники Сильвестра сравнивали его с Иоанном Златоустом, потерпевшим от злобы царицы Евдоксии.

Ивана Грозного, который в посланиях к Курбскому охарактеризовал Сильвестра и Адашева как последовательных проводников боярско-княжеской политики, а время господства Сильвестра и Адашева - как наибольший расцвет власти бояр и княжат. Власть, захваченная Сильвестром, держалась на поддержке боярского сословия и на обмане царе. Бояре выдвигали Сильвестра, зная его самомнение, и посредством этой его черты характера проводили свои дела, уничтожая все, что было создано дедом и отцом Грозного.

6. Научная оценка роли Сильвестра историками

Н.М. Карамзин в «Истории государства Российского» писал: В сие ужасное время, когда юный Царь трепетал в Воробьевском дворце своем, а добродетельная Анастасия молилась, явился там какой-то удивительный муж именем Сильвестр, саном Иерей, родом из Новагорода; приближился к Иоанну с подъятым, угрожающим перстом, с видом пророка, и гласом убедительным возвестил ему, что суд Божий гремит над главою Царя легкомысленного и злострастного; что огнь Небесный испепелил Москву; что сила Вышняя волнует народ и лиет фиал гнева в сердца людей.

Раскрыв Святое Писание, сей муж указал Иоанну правила, данные Вседержителем сонму Царей земных; заклинал его быть ревностным исполнителем сих уставов; представил ему даже какие-то страшные видения, потряс душу и сердце, овладел воображением, умом юноши и произвел чудо: Иоанн сделался иным человеком; обливаясь слезами раскаяния, простер десницу к наставнику вдохновенному; требовал от него силы быть добродетельным - и приял оную.

Смиренный Иерей, не требуя ни высокого имени, ни чести, ни богатства, стал у трона, чтобы утверждать, ободрять юного Венценосца на пути исправления, заключив тесный союз с одним из любимцев Иоанновых, Алексеем Федоровичем Адашевым, прекрасным молодым человеком, коего описывают земным Ангелом: имея нежную, чистую душу, нравы благие, разум приятный, основательный и бескорыстную любовь к добру, он искал Иоанновой милости не для своих личных выгод, а для пользы отечества, и Царь нашел в нем редкое сокровище, друга, необходимо нужного Самодержцу, чтобы лучше знать людей, состояние Государства, истинные потребности оного: ибо Самодержец с высоты престола видит лица и вещи в обманчивом свете отдаления; а друг его как подданный стоит наряду со всеми, смотрит прямее в сердца и вблизи на предметы.

Сильвестр возбудил в Царе желание блага: Адашев облегчил Царю способы благотворения. - Так повествует умный современник, Князь Андрей Курбский, бывший тогда уже знатным сановником двора. По крайней мере здесь начинается эпоха Иоанновой славы, новая, ревностная деятельность в правлении, ознаменованная счастливыми для Государства успехами и великими намерениями.

« Нам неизвестна прежняя жизнь этого человека, - писал Н. Костомаров. - Говорят только, что он пришелец из Новгорода Великого. В его речи было что-то потрясающее.

По мнению одних исследователей (С.М. Соловьев, И.С. Некрасов, А.С. Орлов, в настоящее время Д.В. Колесов) текст Домостроя, написанный Сильвестром - результат длительного коллективного творчества, начатого еще в 15 в. в Новгородчине, самой демократической и социально свободной по тем временам территории Руси. По мнению других (Д.П. Голохвастов, В. Михайлов, А.И. Соболевский) авторство и составительская работа принадлежат только протопопу Благовещенского монастыря в Москве, сподвижнику Ивана Грозного Сильвестру. Сильвестр переработал изначальный текст в духе реформ Ивана Грозного и добавил назидательное поучение в форме обращения к своему сыну Анфиму. Составитель, определяя свою задачу и назначение книги, пишет, что «книга, глаголемая Домострой, имеет в себе вещи зело полезны, во учение и наказание всяком.

Существует точка зрения выдвинутая И. Н. Ждановым. Он уделяет большое внимание деятельности Сильвестра и Адашева и высказывается против традиционного взгляда на Избранную раду. По его мнению основной задачей избранной рады является устройство Стратилатских чинов , как выражался Курбский, т.е. организация служивого сословия. Избранная рада играла видную роль, борясь за переход княжеской и вотчиной Руси в Русь царскую и поместную. И. Н. Жданов впервые в историографии перенес вопрос об избранной раде в плоскость изучения реформ 50х годов. Теперь вопрос об избранной раде нельзя было решать путем выбора между двумя противоположными оценками Сильвестра и Адашева - Ивана Грозного и Курбского. Характер оценки деятельности избранной рады обуславливался, во-первых, характером оценки реформ 50х годов, во-вторых, характером оценки отношений к этим реформам со стороны Избранной рады.

7. Заключение (вывод)

В 1560 г. правительство Адашева пало. Еще после мартовских событий 1553 г. при дворе пошатнулось влияние Сильвестра. В январе 1558 г. началась Ливонская война. Иван Грозный был энергичным сторонником войны за Прибалтику, тогда как Адашев и Сильвестр всячески противились западному варианту внешней политики. Боярская группировка внутри Избранной рады , которую поддержал Адашев, настаивала на продвижении на Восток и на Юг. Земельные приобретения на юге должны были укрепить экономические позиции феодальной аристократии, а союз с Польшей и Литвой мог привести к упрочнению политического влияния боярства в стране. Внешнеполитический курс Избранной рады не мог не повлиять на отношения между Иваном IV и Адашевым. В 1560 г. противники Адашева, воспользовавшись смертью царицы Анастасии, обвинили его в отравлении жены Грозного. А. Адашев получает за опалу ссылку в Беженецкой пятине. Там он умирает. Противники Сильвестра добились его осуждения и ссылки в

Соловецкий монастырь, где он и скончался до 1570 г.

От Сильвестра осталось весьма известное сочинение «Домострой», которое пользуется популярностью и в наши дни. Здесь автор, некоторое время определявший политику Московской державы, дает ряд религиозных, нравственных и хозяйственных наставлений своему сыну. За поучительными строками нетрудно разглядеть портрет самого Сильвестра. Самая характерная идея «Домостроя» - забота о слабых, любовь и сострадание к ним. Это подлинная, не теоретическая, лишенная риторики и педантства, христианская жизненная позиция.

В процессе исследования данной темы были выполнены следующие задачи:

исследована среда формирования исторического деятеля, священника Сильвестра;

описаны черты характера и их влияние на достижение общественно-политических целей стоящих перед Сильвестром;

определена роль священника в жизни государства;

рассмотрены оценки деятельности Сильвестра со стороны его современников;

исследованы научные оценки роли священника историками.

священник Сильвестр эпоха Иван грозный

Библиографический список

1. Голохвастов Д.П. Благовещенский иерей Сильвестр и его писания. М., 1879

Домострой. М.: Молодая гвардия, 1990. - 384с.

Очерки русской культуры XVI века. М., 1976-1977. Ч. 1-2.

Памятники литературы Древней Руси. Конец XV - первая половина XVI века. М. 1984.

Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М.1985.

Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина XVI века. М. 1986.

Карамзин Н.М. История государства Российского. В 12 томах.

Забелин И.Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. - М, 2000 Т. 1-2

Зимин А.А., Хорошкевич А.Л. Россия времени Ивана Грозного. М., 1982.

Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории: Учеб.пособие/И.Н.Данилевский, В.В. Кабанов,

О.М.Медушевская, М.Ф.Румянцева. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1998. 702 с.

Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1994.

Ключевский В.О. Сказания иностранцев о Московском государстве. - М, 1991

Мезин С. А. История русской культуры X-XVIII веков. М., 2000.

Скрынников Р.Г. Государство и церковь на Руси XIV - XVII веков. Новосибирск. 1991.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Священник Благовещенского собора Московского Кремля Сильвестр принадлежал к замечательным персонажам русской истории эпохи Ивана Грозного. В научной литературе о нем спорят: с одной стороны, приписывают как одному из руководителей «Избранной рады» выдающуюся роль в проведении реформ 40 — 50-х годов XVI века, с другой, — предлагают не преувеличивать степень его влияния на Грозного, а заодно и сомневаются в самом существовании упомянутой «рады». Возможно, некоторые материалы, касающиеся его сына Анфима Сильвестрова — коммерсанта, государева дьяка, книжника — внесут больше ясности в вопрос, кем же был «поп Сильвестр».
Даты рождения и смерти Анфима Сильвестрова неизвестны. Как предполагают, сам Сильвестр родился между 1500 и 1510 годами, а вышел он из зажиточных торгово-ремесленных кругов Великого Новгорода, с которыми поначалу и думал связать свою судьбу. Но жизнь рассудила иначе, и там же, в Новгороде, Сильвестр был рукоположен в священнический сан, увлекшись к тому же книжным делом и иконописанием. Долгое время считалось, что именно им создано Житие равноапостольной княгини Ольги для «Книги Степенной царского родословия», — лишь недавно установлено, что оно было составлено псковским книжником священником Василием (в иночестве Варлаамом). Есть мнение, что начало нашего книгопечатания не обошлось без Сильвестра. Из «Сказания известно о воображении книг печатного дела» мы знаем об учреждении, так сказать, официальной типографии, однако предполагается, что ей предшествовала другая, частная, основанная в московском доме Сильвестра, тогда уже благовещенского священника: в этой предполагаемой типографии якобы и начинал свою деятельность в Москве Иван Федоров.
Участие Сильвестра в знаменитом Стоглавом соборе, суть которого заключалась в разрешении иерархами многочисленных недоумений царя «о различных церковных чинех», выразилось по крайней мере в том, что он в составе представительной депутации доставил соборные материалы бывшему митрополиту Иоасафу в Троицкий монастырь. Но многое говорит за то, что в действительности роль благовещенского священника в соборных делах была гораздо значительнее. Забота собранных царем иерархов об истинно христианском просвещении людей нашла свое отражение в написанном Сильвестром после Собора «Домострое»; это наводит исследователей на мысль, что он приложил руку и к составлению текста Стоглава. Известно также послание Сильвестра казанскому наместнику князю А. Б. Горбатому, где он излагает свои представления об образцовом правителе. Историк Иван Забелин высказал предположение об активном участии Сильвестра в украшении Золотой палаты Кремлевского дворца «стенным бытейским письмом», в котором средствами живописи была представлена идея праведного царствования и показаны первые подвиги молодого царя.
Анфим обрел в лице родителя не только заботливого и любящего отца, но и принципиального наставника. 64-я глава «Домостроя», называющаяся «Послание и наказание ото отца к сыну», написана Сильвестром в виде наставлений Анфиму, и ее называют порой «Малым Домостроем».
«Видел ты сам, чадо мое, многих ничтожных сирот и рабов, и убогих мужского полу и женского и в Новгороде, и здесь, в Москве, вскормил и вспоил я до зрелости, обучил, кто чему достоин, многих и грамоте, и писать, и петь, которых иконному письму, а каких и книжному искусству, тех серебряному делу и прочим всем многим ремеслам, а кого разной торговлей обучил заниматься».
Далее автор сообщает, что мать Анфима также «воспитала в добром наставлении многих девиц и вдов, ничтожных и убогих, обучила рукоделию и разному домашнему обиходу и, наделив приданым, выдала замуж, а мужчин поженили у добрых людей, и все те, дал Бог, свободны, живут самостоятельно, многие в священническом и диаконском чине, и в дьяках, и в подьячих, и во всяких чинах: кто во что уродился и в чем благоволил Бог быть, — те занимаются разными ремеслами, а многие торгуют в лавках, многие и в купечестве в различных землях ведут торговлю».
Ставил благовещенский священник в пример сыну и свою неукоснительную супружескую верность, призывая его жить «по христианскому закону во всех делах без лукавства и без всякой хитрости во всем».
Анфим в ту пору уже служил в «царской казне у таможенных дел», и благочестивый отец, естественно, не мог обойти вниманием это обстоятельство. «Служи верою да правдою, безо всякия хитрости и безо всякаго лукавства во всем государьскомъ; другу не дружи, недругу не мсти, и волокида бы людемъ ни в чем не была, всякого отделай с любовию без брани; а не поспеется, и ты добрым словом отвещай и, присрочив, не изловча отпусти; а в торговли прямую розласку чини, душевредная бы твоя служба не была государю ни в чем, а сам благословленым, государьским уроком сыт буди, и все бы у тебя государьское было всегда в счете и в смете, и в письме, и приход, и расход».
Понимая, что «у таможенных дел» куда как легко сбиться с пути истинного и что в среде таможенников процветают волокита и вымогательство, Сильвестр находит полезным обратиться к воспоминаниям о своем новгородском торговом прошлом: «Если же сам у кого что купливал, так ему от меня любезное обхождение, без волокиты платеж, да еще и хлеб-соль сверх того, так что и дружба навек, и никогда мимо меня не продаст, и худого товару не дает, и за все меньше возьмет. Кому же что продавал, все честно, а не в обман: кому не понравится мой товар, я назад возьму, а деньги отдам. Ни в купле, ни в продаже ни с кем не тяжба, ни брань не бывали».
Не без гордости автор констатирует, что у его сына «со многими иноземцы великая торговля и дружба есть». Торговал же Анфим Сильвестров, в частности, и на деньги, взятые в кредит у Троице-Сергиевой обители. Вот какая запись содержится в монастырской вкладной книге XVII века: «60 (1552) году августа в 25 день дал вкладу Анфим Селивестров сын попов 50 бочек сельдей немецких за 90 рублев да 2 ларя стекол за 14 рублев, бочку вина церковного за 12 рублев, 10 пуд ладану за 25 рублев. А приторговал то на 1000 рублев на монастырские деньги». Что торговля у Анфима была поставлена на широкую ногу, становится ясно, например, из такого факта: за полстолетия до того на церковь в Кирилло-Белозерском монастыре издержали 250 рублей, в Звенигородском уезде 12 деревень вместе с угодьями стоили 200 рублей, а в Волоцком княжестве 6 деревень и несколько пустошей с лесом — 80 рублей. А. Л. Хорошкевич в «Истории Москвы» (М., 1997) отзывается о торговце Анфиме наилучшим образом, полагая, что в нем «воплотились типичные черты преуспевающего купчины, богобоязненного и отважного, посредника между крупными организациями на родине и иноземными купцами».
Проживал Анфим в Китай-городе, о чем свидетельствует грамота Ивана IV от 15 апреля 1556 года Троице-Сергиеву монастырю. Царь брал у игумена Иоасафа с братиею «двор их на Москве, в Новом городе, в Богоявленском переулке, с Ильинския улицы к Никольской улицы по левой стороне, в длину двадцать сажен с полусаженью, а поперег четырнадцать сажен» и отдавал Анфиму Сильвестрову, а Сергиевой обители жаловал другой — в том же Богоявленском переулке. Установить, где именно находился пожалованный Анфиму двор, теперь не представляется возможным.
Из ливонских источников узнаем, что Сильвестр и Анфим имели тесные контакты с бюргерской верхушкой Нарвы. Сохранилось сообщение сыновей бургомистра этого города Иоахима Крумхаузена об исхлопотании до начала Ливонской войны у Сильвестра, являвшегося тогда царским духовником, неких торговых привилегий для себя. В мае 1558 года сам Иоахим Крумхаузен информировал городской совет Ревеля о невозможности сохранить мирные отношения России с Ливонией, ссылаясь при этом на уведомление его московского друга Анфима. Анфим Сильвестров в то время занимал должность, как явствует из разрядных книг, государева дьяка, причем в 1557 году в списке дьяков стоял на двадцатом месте, а два года спустя переместился уже на шестнадцатое, удостоившись звания «большого дьяка».
Если митрополит Макарий доходящим до почитания расположением Ивана Грозного оказывал на него благотворное нравственное влияние, то Сильвестр прямо сделался временщиком юного царя и, собрав вокруг себя единомышленников, так называемую «Избранную раду», начал предпринимать определенные шаги к ограничению царской власти. Однако, войдя в возраст, Грозный положил этому конец: в 1560 году «рада» прекратила свое существование, главный реформатор и бывший любимец Алексей Адашев очутился в тюрьме, где вскоре «впал в недуг огненный» и скончался, Сильвестр отправился в Кириллов монастырь, а князь Андрей Курбский едва успел скрыться в Литве. В «Первом послании Курбскому» Грозный с сердечным сокрушением рассказывает, как он в свое время взял Сильвестра «для совета в духовных делах и спасения своей души, <…> надеясь, что он, человек, стоящий у престола Господня, побережет свою душу». Сильвестр «начал сперва как будто творить благо», но очень скоро «попрал свой священнический обет и право предстоять с ангелами у Престола Господня». Сильвестр и Адашев «вместо духовных стали заниматься мирскими делами, мало-помалу стали подчинять вас, бояр, своей воле, отнимая от нас великолепие нашей власти». Когда пришло время держать ответ, «Сильвестр, увидя, что его советники впали в ничтожество, ушел по своей воле, но мы, благословив его, не отпустили, не потому, чтобы устыдились его, но потому, что за его коварную службу и понесенные от него телесные и душевные страдания мы хотим судиться с ним не здесь, а в будущей жизни, перед Агнцем Божьим. <…> Поэтому и сыну его я и до сих пор позволил пребывать во благоденствии, только являться к нам он не смеет».
Как известно, Сильвестр за четыре года до этого послания был «отпущен» в Кирилло-Белозерский монастырь, где принял постриг под именем Спиридона. Что касается Анфима, опала его действительно не коснулась. Князь Д. И. Курлятев, занимавший в «Избранной раде» далеко не последнее место, подвергся, не в пример Сильвестру или Адашеву, всего лишь почетной ссылке — воеводой в Смоленск, и в 1561-1566 годах Анфим служил под его началом таможенным чиновником. В 1566 году он присутствовал в качестве государева дьяка на Земском соборе, где обсуждался вопрос о продолжении Ливонской войны. Сильвестр в то время был еще жив: умер он, как принято считать, до 1577 года.
Сильвестр и его сын — о чем уже говорилось — были заядлыми книжниками. В шестидесятые годы XVI века в Кирилло-Белозерскую обитель, куда сослали опального священника, попала «Книга Зерцало, государьское дание, попа Селивестра Благовещенского, во иноцех Спиридона, и сына его Анфима». В монастырской описи 1653 года восемь книг помечены как «селивестровские». В их числе: «Книга государьское данье Исус Навин да 4 Царства туто ж, Благовещенского попа Селивестра, во иноцех Спиридона, и сына его Анфима»; «Книга государьское данье Иван Лествичник, Благовещенского попа Селивестра, во иноцех Спиридона, и сына его Анфима»; «Маргарит» святителя Иоанна Златоуста с надписью: «Сию книгу прислал с Москвы Анфим к отцу своему Селивестру в Кирилов монастырь».
Если верить «Истории о Великом князе Московском» Андрея Курбского, осужденного на церковном соборе 1560 года бывшего благовещенского священника сослали не в Кирилло-Белозерский монастырь, а на Соловки, в чем многие историки сомневаются, ссылаясь на послание Грозного в Кириллов. В послании царь, укоряя братию, роняет такую фразу: «Новый Сильвестр на вас наскочил: видно, вы одной с ним породы». Так или иначе, Соловецкой обители Сильвестр тоже обильно жертвовал (вполне вероятно, он провел там последние годы жизни). Согласно вкладной книге Соловецкого монастыря, «старец Спиридон, что был благовещенский священник Селивестр, дал <…> 66 книг» — самый, пожалуй, крупный книжный вклад, когда-либо сделанный в обитель. Очевидно, большинство книг оказалось на Соловках по духовному завещанию Сильвестра, но в некоторых из них имеются записи, удостоверяющие, что они пожертвованы еще в ту пору, когда Сильвестр был в фаворе у царя. Причем в этих записях значится также имя его сына Анфима.
Можно лишь гадать, каким образом очутилась в сербском Хиландарском монастыре на Святом Афоне Толковая Псалтирь, на верхней крышке одной из двух частей которой указано: «Благовещенского попа Селивестра и сына его».
Известны несколько автографов и Анфима. В рукописном Толковом Евангелии XVI века, принадлежавшем прежде Свенской обители, основанной еще в ХIII столетии черниговским князем Романом Михайловичем и существующей доныне в окрестностях Брянска, на вкладке читаем: «Лета 7072 (1564) сию святую книгу Евангелье толковое дал в дом Пречистеи Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения и преподобных чудотворцев Антония и Феодосия Анфим Селивестров сын по себе и по своих родителех в вечнои поминок, в Свинский монастырь, при игумене Гурьи» (другой рукой приписано: «Богдане». — В. П.).
В синодике Троице-Сергиева монастыря XVII века имеется поминальная запись рода священника Сильвестра. В конце списка стоит имя Анфима, и это наводит на мысль, что деньги на помин души внесла его вдова. Женат же он был на дочери Якова Топорникова, о чем свидетельствуют две записи из синодиков Успенского собора Московского Кремля, начинающиеся так: «Род Якова Топорникова да зятя его Анфима, Селивестрова сына». Установить из них, как звали жену Анфима, не представляется возможным. Любопытно, что здесь нет имени Пелагея, которым почему-то называет жену Анфима авторитетный исследователь П. Миртов. Пелагеей в миру звали мать Анфима — о ней вкладная запись 1674-1675 годов московского Новодевичьего монастыря гласит: «Память Селивестрове попадье иноке Евпраксие». Имеется упоминание о Евпраксии и в вышеупомянутых Успенских синодиках. В Новодевичью обитель жена Сильвестра удалилась, вероятно, одновременно с его постригом в Кирилло-Белозерском монастыре. Род благовещенского священника («Инок Спиридон и Анфим») записан также в синодике Александро-Свирского монастыря. «Род Якова Топорникова да Анфима» недавно удалось выявить и в синодике московского Богоявленского монастыря, рядом с которым тот жил.
Больше ничего об Анфиме Сильвестрове мы не знаем. В синодиках жертв опричнины он не значится. Были ли у него дети — неизвестно. Как неизвестно и то, когда и где окончил дни этот незаурядный человек.

Затем стал священником Благовещенского собора в Московском Кремле . Был связан с митрополитом Макарием .

Во время московского пожара и восстания в 1547 году произнёс обличительную речь в адрес юного Ивана IV (Грозного) , которая была воспринята благосклонно и сделала Сильвестра приближённым царя.

Литературная деятельность

Известны два послания к А. Б. Шуйскому-Горбатому . Ему же приписывается авторство или окончательная редакция «Домостроя» (доподлинно известно о сочинении им 64-й главы этого памятника). Кроме того, Сильвестр написал житие св. княгини Ольги . Он собирал рукописные книги, покровительствовал иконописцам и другим деятелям искусства.

Напишите отзыв о статье "Сильвестр (протопоп)"

Литература

• Иваницкий В. Русская женщина в эпоху «Домостроя» // Общественные науки и современность. 1995. № 3. - С. 161-172.
• Усачёв А. С. Сильвестр и житие княгини Ольги // Румянцевские чтения 2009. Историко-культурные традиции и инновационные преобразования в России. Просветительская ответственность библиотек. Ч. 1: материалы международной научной конференции (21-23 апреля 2009 г.). - М., 2009. - С. 246-254.
• Усачёв А. С. Личность составителя Степенной книги // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2009. № 2 (36). - С. 34-47

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Д. М. Буланин, В. В. Колесов. // Публикации ИРЛИ РАН
• Н. Пушкарёва. // Энциклопедия «Кругосвет ».

Отрывок, характеризующий Сильвестр (протопоп)